ЧУЖОЙ БЕДЫ НЕ БЫВАЕТ ( памяти К-19)
МОРЕ живет по своим законам — суровым и вечным, которые определяют особый образ жизни и взаимоотношений людей, связавших с ним свою судьбу. Оно не терпит дилетантов и не прощает ошибок. И когда моряки попадают в беду, к ним, получив сигнал о помощи, спешат все, кто находится в пределах досягаемости, не думая о собственной безопасности, порой рискуя своей жизнью. Мы всплыли в промозглый предутренний зимний рассвет Северной Атлантики. Низко над водой скучились облака, разряжаясь временами моросью. Передали донесение об аварии. Начинался шторм. Лодка сидела низко — продули только среднюю группу главного балласта и немного поддули нос и корму — запас воздуха следовало беречь. Море было пустынным. Иллюзий о состоянии корабля мы не питали. Вытащили в ограждение рубки спасательный плот.
Вскоре над нами начали летать «Орионы». Первым из судов через двое суток к нам подошел сухогруз «Ангарлес». К этому времени шторм уже разыгрался. Волны перекатывались через надстройку и порой захлестывали нашу высокую рубку. С судна спустили спасательный катер, передали нам проводник. Мы пытались завести буксирный конец. Смыло за борт мичмана Красников, в воде оказался и мичман Бекетов. Их вытащили страховочными капроно¬выми концами. Предпринимали попытки помочь нам и моряки с «Ангарлеса». Но к лодке даже приближаться было опасно — штормовые волны швыряли ее словно щепку.
Вскоре к нам подошел БПК «Вице-адмирал Дрозд». Его мачты порой скрывались за гребнями волн. Мы не поверили своим глазам, когда над нами появился вертолет. Он завис совсем низко, и на ПЛ быстро спустили трос с грузом. Мы отстегивали карабины и принимали аппараты, продукты, бидон с горячим кофе, теплую одежду, аварийные фонарики — все, что нам было так нужно для продолжения борьбы за живучесть корабля и его буксировки. Вертолет прилетал к нам еще и еще...
Летчиков летало трое — Крайнов, Семкин и Молодкин. Мы знали, что инструкции не предусматривают взлет вертолета в такой шторм, и восхищались их мастерством и смелостью. Капитан Молодкин впоследствии рассказывал:
— Для меня главным было взлететь. Я понимал, что каждый полет с грузом в таких условиях таит опасность, и не только для летчиков. Ведь вертолет вручную выкатывали на сетку и чело¬век тридцать моряков удерживали машину, пока набирались обороты. По команде они отпускали ее, и я через секунды был уже в воздухе. Так же с риском садился обратно на палубу. Вертолетчики сняли с ПЛ часть личного состава — около 40 человек. Дру¬гих мы передали на спасательный буксир СБ-38... «мокрым способом». Моряки пристегивали карабин пояса к тросу и прыгали в воду, а на спасателе выбирали линь и за считанные минуты их поднимали на борт судна. На ПЛ оставалась только аварийная партия — восемнадцать утомленных до предела моряков. Им требовалась помощь. Тогда на СБ-38 решили «закинуть» волной на корпус лодки буксируемый спасателем плотик с людьми. Сколько самоотверженности и умения надо было проявить морякам и командиру этого корабля, чтобы не допустить при этом неприятностей. Эти попытки продолжались долго, но не дали положительного результата. К тому же этот спасатель был одновальным и без подруливающих устройств. Мы же на лодке, измученные многодневной работой и скудным пропитани¬ем, теряли последние силы. Одежда наша промокла, было холодно.
На БПК «Вице-адмирал Дрозд» отобрали людей в аварийную партию для высадки на атомоход. Возглавил ее старший лейтенант Вячеслав Викторович Кондратов, которого уважали за прямоту и искренность. Ценили характер, волю и, конечно же, настоящую морскую выучку. Он был надежным человеком в любой ситуации. Ему верили, за ним шли. Никто этим морякам не гарантировал безопасность. Они знали, что будет трудно, и шли на это, утверждая традицию русского флота.
Работать приходилось без теплого обмундирования, стеснявшего движения и не позволявшего быстро выполнять необходимые действия. Волна, прокатываясь по палубе лодки, все сметала на своем пути, и удержаться в водовороте в такой одежде было трудно. Поэтому мы выходили на палубу в тонком репсовом костюме и не полностью надутом спасательном жилете. В работе это по¬могало, но от переохлаждения впоследствии некоторым из нас пришлось лечиться в госпитале.
Запомнился случай, едва не закончившийся трагически для всей группы Кондрашова. Мы приняли линь, к которому был прикреплен капроновый проводник для передачи на ПЛ стального троса. Благополучно выбрали линь, проводник и начали выбирать стальной трос. Постепенно позади вырастала бухта выбранного троса в узком пространстве ограждения рубки. Впереди работали моряки с ВПК во главе с Кондрашовым. Вне¬запно многометровая часть троса с надводного корабля ушла в воду. Выбрать ее не хватило сил, но и отпустить было нельзя — большая бухта троса, разматываясь, смела бы на своем пути и по¬калечила бы многих. Моряки едва удерживали его. Лица их налились кровью. Положение становилось критическим. Каждый понимал: расслабься хоть на секунду — и произойдет непоправимое. И тут пришло решение. Мы в несколько минут смогли вытащить из 1-го отсека торпедопогрузочную лебедку, установить ее в ограждении и закрепить трос... Тогда только начали устанавливать на лодках специальное устройство, чтобы выполнять подобные операции в штормовой обстановке. У нас его еще не было.
С тех пор прошло 18 лет. Время стирает в памяти детали событий, но остается главное — чувство локтя, когда мы работали в «одной связке»: и матросы, и мичманы, и офицеры. Много было опасных моментов, но каждый мог всегда рассчитывать на помощь и поддержку товарища. И тот не подводил. В те тяжелые дни, когда не было уверенности, что лодка останется на плаву, все думали лишь о том, как сохранить корабль и больше не потерять людей. С этой задачей В. Кулибаба и Р. Миняев справились с честью. Но моряков из 10-го отсека во главе с Поляковым смогли вывести лишь на двадцать третьи сутки. Лодку буксировал спасатель «Алтай». Сопровождали СБ-38 и корабли охранения. Экипаж находился на плавбазе «Магомет Гаджиев». Нашу аварийную партию заменила группа подводников из другого экипажа. Командир же до прихода в базу не покидал лодку. Все это время там же были заместитель командира по политчасти Веремьюк и боцман Красников.

Навсегда останутся в памяти наши то¬варищи, ценою своей жизни в трагическое утро 24 февраля 1972 г. сохранившие корабль и нас, своих сослуживцев:
капитан 3 ранга Цыганков Лев Григорьевич,
старший лейтенант Ярчук Сергей Григорьевич,
лейтенант Хрычиков Вячеслав Витальевич,
мичман Борисов Фома Карпович,
мичман Николаенко Виктор Григорьевич,
мичман Новичков Александр Иванович,
главный старшина Васильев Александр Петрович,
старшина 1-й статьи Алексеев Александр Петрович,
старшина 1-й статьи Мосолов Виктор Егорович,
старшина 2-й статьи Галкин Николай Иванович,
старшина 2-й статьи Глушаков Петр Иванович,
старшина 2-й статьи Марач Казимир Петрович,
старший матрос Волошин Хрнсан Афанасьевич,
старший матрос Губарев Виталий Федорович,
старший матрос Кильдюшкин Владимир Александрович,
старший матрос Муслгомов Ридван Юсуфовнч,
старший матрос Расюк Владимир Владимирович,
старший матрос Сербии Иван Александрович,
старший матрос Сидоров Леонид Николаевич,
матрос Бабич Александр Николаевич,
матрос Гринько Владимир Вильевич,
матрос Ефимов Николай Андреевич,
матрос Захаров Алексей Николаевич,
матрос Кондратенков Михаил Иванович,
матрос Мисько Иван Прокофьевич,
матрос Ситников Сергей Анатольевич,
матрос Худяков Борис Евгеньевич,
матрос Шевчик Михаил Васильевич.
Тяжелые испытания связали нас на долгие годы крепкой дружбой. По-разному сложились судьбы, но все мы помним тот поход, наше флотское братство, своих товарищей — павших и живых. Не стало уже Бориса Демьяновича Веремьюка. Трудно сложилась судьба у командира. После многолетней службы на Северном флоте он обучал курсантов. Потом более трех лет провел в стране с жарким и сырым климатом. Все это сказалось на его здоровье. За¬тем увольнение в запас и... неустроенность с жильем. К сожалению, даже для командира атомохода, награжденного боевым орденом, отдавшего лучшие годы жизни флоту. Родине, вопросы социальной защищенности решаются непросто.
В июле 1990 г. корабль будет отмечать свой последний корабельный праздник, после чего распрощается с действительной военно-морской службой. Но останется память о нем, о наших товарищах. Думаю, сохранится и песня флотских авторов, посвященная этой трагедии, в которой есть такие слова:
«...Двадцать восемь парней без вины,
без войны Жизнь отдали, чтоб жили другие...»(«Морской сборник» 1990г., № 6)

1.К своему стыду, - забыл сканировать автора. Воспоминания кого -то из экипажа.
2. Под командованием капитана 1 ранга В.Кондрашова имел честь служить в штабе 120 бригады ракетных кораблей СФ в конце80-х - начале 90-х гг. За эту операцию он был награжден орденом Красной Звезды.

11 января 1962-го года прямо у пирса погибла подводная лодка Б-37.

Дизельная подводная лодка Б-37 проекта 641 из состава Северного флота погибла 11 января 1962 года в результате взрыва боезапаса в торпедном отсеке. Подводная лодка стояла у пирса в Екатерининской гавани базы поселка Полярный, экипаж проводил плановый осмотр и проворачивание оружия и технических средств. Переборочные люки во всех отсеках были открыты. Внезапно на лодке возник очаг пожара, который в считанные минуты вызвал взрыв боевого отделения торпеды, от которого сдетонировал весь боезапас из 12 торпед. Два носовых отсека лодки были полностью уничтожены. Весь экипаж Б-37 моментально погиб в результате воздействия ударной волны и отравления газообразными продуктами взрыва. Из всего экипажа в живых остались командир лодки, капитан 2-го ранга Бегеба, находившийся на пирсе (взрывом первой торпеды его сбросило в воду) и командир БЧ-5 капитан 3-го ранга Якубенко,вызванный в штаб базы. Вторым корпусом к Б-37 стояла пл С-350 пректа 633. После взрыва в прочном корпусе первого отсека С-350 образовалась трещина и отсек стал быстро заполняться водой. Замполит С-350 обнаружив поступление воды во 2-й отсек, покинул его в корму, задраив за собой переборку. Когда из 2-го отсека раздался стук оставшихся в носовых отсеках моряков, замполит заблокировал кремальеру, обрекая на смерть 11 человек. Считается, что такой ценой замполит "спас" остальной экипаж, хотя на самом деле перед тем, как убежать самому он был обязан подать команду "Покинуть отсек!" и убедиться в выходе всех находившихся в отсеке людей. Времени для эвакуации личного состава из носовых отсеков было вполне достаточно. После затопления 1 и 2-го отсеков С-350 легла носом на грунт, экипаж был выведен через аварийный люк 7-го отсека. В результате взрыва погибли также несколько десятков моряков, занимашихся на расположенном вблизи пирса строевом плацу. Всего взрыв унес жизни 122 человек. Спасательные работы проводились силами АСС Северного флота в течении 22 суток. Полузатопленные лодки подняли на поверхность, установили в носовых отсеках глухие заглушки и отбуксировали в док. В результате работы правительственной комиссии однозначно установить причину взрыва не представилось возможным, были выдвинуты две версии. По одной из них причиной взрыва мог быть случайный выстрел при разряжании оружия сменившимся вахтенным по охране корабля. Однако более вероятной считается проведение с торпедой нерегламентированных ремонтных работ, вероятно, с использованием открытого огня (паяльной лампы). По другим данным катастрофа произошла при погрузке торпед на Б-37 - на одной из них была повреждена боевая часть, воспламенившаяся при производстве сварочных работ в первом отсеке. Согласно этой версии на С-350 также произошла детонация торпед и обе лодки получили аналогичные разрушения корпуса 1 и 2-го отсеков. Вот имена погибших в результате взрыва :

ПЛ "Б-37"

Авилкин В. Н. лейтенант

Базуткин Н. П. капитан-лейтенант
Бахтурин В. Н. матрос
Болдырев А. П. матрос

Василенко М. В. матрос
Выродов С. А. мичман

Гранкин Н. В. ст. матрос
Григорьев А. В. матрос
Голубчик Л. Ф. матрос
Гусаков В. Г. матрос

Ефимов О. А. матрос

Золотайкин В. Р. капитан-лейтенант

Иванов В. В. мичман
Игнатьев Ю. Б. матрос
Изгородин Н. С. ст. матрос
Ильин М. М. матрос

Казанин А. А. матрос
Клочев Г. А. капитан мед. службы
Коленджан Я.С. матрос
Колодежанский Н. А. матрос
Краснов А. П. матрос
Крымов Г. А. ст. матрос
Куз В. С. старшина 2-й ст.
Курпас В. М. матрос

Леденцов В. Г. старший лейтенант
Ломакин Н. К. ст. матрос
Лопаткин Н. В. лейтенант
Лукин И. К. мичман

Майер Г. А. ст. матрос
Мацокин Е. К. инженер-лейтенант
Мокейчук В. Н. матрос

Никифоров Н. Т. ст. матрос
Новиков Н. Я. ст. матрос
Носков А. П. матрос
Носонов Е. Г. матрос

Пантелеев В. В. старшина 1-й ст.
Пигловский Ю. К. старшина 2-й ст.
Поваляев В. С. ст. матрос

Саввинов Н. Н. матрос
Сальников Е. П. ст. матрос
Сенькин В. В. матрос
Сидоров С. В. матрос
Симонов Ю. М. матрос
Симонян А. М. капитан-лейтенант
Симоненко Н. А. матрос
Сливин А. С. ст. матрос
Сорокин В. В. матрос
Степаненко Н. И. ст. матрос

Тогидний А. Г. инженер-лейтенант
Томкевич Л. Я. старшина 1-й ст.
Тренькин В. Н. капитан-лейтенант

Уланенко А. Г. старшина 1-й ст.
Уливанов О. П. матрос

Чащихин Л. В. матрос
Чернов В. И. матрос
Черныш Н. Г. старшина 2-й ст.
Чуков В. Н. матрос

Шаронов Л. А. матрос

Ярошенко Н. Ф. ст. матрос

ПЛ "Б-38".

Ливерант М. Л. старшина 2-й ст.

ПЛ "Б-53".

Пономарев М. Г. матрос

ПЛ "С-57".

Буздалин А. Ф. матрос

ПЛ "С-350".

Гаращенко В. С. ст. матрос
Герасименко Т. Г. матрос

Мищенко В. В. матрос
Морачев В. И. старшина 2-й ст.
Моцкайтис Р.-П. А. матрос

Петров В. И. старший лейтенант

Семёнов К. А. мичман
Солохин Э. А. старшина 1-й ст.
Соплин В. И. матрос

Шандура И. В. матрос
Шелегеда А. В. старшина 2-й ст.

ПЛ "С-351".

Яблоков В. А. матрос

Резервный экипаж №154.

Широбоков Е. П. капитан-лейтенант

Береговая база 4-й эскадры ПЛ.

Ведерников Н. В. матрос

Лут В. П. матрос

Талатин В. С. матрос

Помянем братишек...